Алексей Борисов: мы строим устойчивый мир

Происходит ли в России диалог между обществом, властью и бизнесом? Как приобщить каждого жителя страны к устойчивому развитию? Где найти поддержку и помощь в реализации своего проекта в рамках ЦУР? Главный редактор агентства ESG—media Людмила Экзархова, в рамках проекта «Медиагостиная «Устойчивое развитие в лицах» обсудила политические и риторические вопросы с первым заместителем председателя РАС ООН, заведующим кафедрой ЮНЕСКО МГИМО МИД России, вице-президентом Всемирной федерации ассоциаций ООН, Алексеем Борисовым.

— Как за 40 лет прогрессировала повестка устойчивого развития? Мы пришли к конкретному итоговому документу или дальше будем эволюционировать?

— Вы правы в том, что мы будем еще эволюционировать. Ныне цели устойчивого развития будут увереннее наполняться содержанием, потому что появляются новые вызовы. Никто не ожидал пришествия пандемии COVID 19, во время которой мы увидели несовершенства международной системы управления и несправедливость распределения лекарств в разные части мира. Вы видели, какие происходят дипломатические сражения, вплоть до военных конфликтов. Это показатель того, что человечеству есть над чем работать, и людям нужно быть готовыми к новым вызовам. Я уверен, у нас будут дополнены и изменены цели.

— В прошлом (2020) году Россия впервые отчитывалась на большой политической арене в ООН с добровольным обзором по целям устойчивого развития. Насколько этот документ был полным? Кроме того, гражданский сектор и некоммерческое общество представили альтернативный доклад. Могут ли эти два документа стать поводом для общего стола переговоров между государством, бизнесом и обществом? Осталось 10 лет до 2030 года, но, может, сейчас есть необходимости, которые важно обозначить и обсудить?

— Я рад, что было два доклада. Доклад, подготовленный Российской Федерацией при поддержке бизнеса и гражданского общества достаточно органичный документ, где вместе с отчетом представлены лучшие практики и кейсы. Разобрано около 40 кейсов про взаимодействие в регионах с властью и гражданским обществом. Практики, которые улучшают жизнь россиянина даже в самых дальних уголках страны. Поэтому доклад я поддерживаю, тем более Российская Федерация участвовала в подготовке документа. Второй доклад комиссии и также представителей гражданского общества не противоречит, а дополняет первый и как раз позволяет открыть тот самый общественный диалог. Здесь мы всегда слушаем разные точки зрения и даем возможность выступить разным голосам и даже тем, которые критикуют.

Ассоциации содействия ООН были созданы практически в тот же год, что и сама ООН, чтобы быть оком смотрящем за эффективностью работы ООН с учетом мнений гражданского общества и бизнеса. Помню момент своего выступления в 2005 году на слушании Генеральной Ассамблеи, где услышал много критики в адрес работы ООН. Мне пришлось жестко выступить в поддержку организации, потому что мне непонятно, как мы можем требовать эффективности и прозрачности в действиях международной организации, если она является межправительственной площадкой? Никакая самая продвинутая демократическая страна не может показать перфоманс высокого качества открытости, принятия решений и распределения денег, в том числе. Поэтому мы должны понимать, что это не мировое правительство, а пока только межправительственная площадка.

В целом, ООН —  авангард демократизации международных отношений. При принятии решений, значимых для всего мира, они проводят форумы и с гражданским обществом, и с бизнесом, и с представителями правительственных, национальных и международных организаций. Поэтому их можно только поддержать и сказать, что они впереди планеты всей.

У нас был опыт взаимодействия бизнеса с гражданским обществом. Я был модератором в Женеве на Форуме по вопросам бизнеса и прав человека, где были представлены крупнейшие швейцарские, российские и американские компании. Позже, в 2019 году, в рамках петербургского экономического форума мы провели такую же панель. В наших докладах представлен хороший опыт реализации ЦУРов и много примеров трехстороннего взаимодействия: власти, бизнеса и гражданского общества. Часто люди и не знают, что их действия отвечают ЦУРам: экономическое развитие регионов, повышение уважения к личности, улучшение помощи детям и подросткам. Вот и ваша работа – собирать мнение представителей разных организаций, которые принимают участие в достижении ЦУРов – очень важна.

— Ваш флагманский проект – это регионы России и ЦУР. Насколько местные органы власти вовлечены в повестку ЦУР? Почему некоторые регионы активно развивают цели, а некоторые только догоняют? Зависит это от вовлеченности губернатора и местных органов или это национальная местная особенность?

— Конечно, регион от региона отличается, в том числе и количеством денег: есть доноры, есть получатели, есть продвинутые регионы с активной мощной экономической деятельностью, где лидер берет на себя ответственные решения по взаимодействию, есть те, кто слабы или только учатся. Поэтому форма взаимодействия в нашем проекте как раз помогает продвинуть руководителей, которые заинтересованы в развитии своего региона.

Ведь иногда думаешь: где ООН, а где пенсия? Но на деле, когда ты продвигаешь инновационный проект, реализуемый на твоей территории, важно вписываться в нормы и правила: охрана окружающей среды, уважение материнства и детства и другие факторы, влияющие на стабильность бизнес-проекта. Когда твоя компания или бизнес-план соответствует международным стандартам, например, как члены Global Compact, тогда инвестиционная привлекательность твоего проекта вырастает в разы. В свою очередь, это помогает добраться до источников финансирования, необходимых для реализации.

Global compact или программа ООН – глобальный договор, в котором участвует крупный, средний и иногда даже малый бизнес, а также научно-образовательные учреждения и неправительственные организации. Global compact — наш партнер. Мы с российской сетью сотрудничаем много лет. Помогали в создании добровольного обзора РФ, который был представлен в прошлом году с теми самыми кейсами, где видна реальная работа бизнесов в ЦУР. Поэтому могу сказать – дорогу освоит идущий.

Мы открыты для регионов, которые заинтересованы в таких проектах. Программа интересна и тем, что открывает возможности взаимодействия между регионами. Последние три года участвовали такие продвинутые проекты, как Москва, Свердловская область, Республика Татарстан — им есть что рассказать. Москва заняла первое место среди 40 столиц по количеству электронных услуг, оказываемых населению. Екатеринбург стал столицей проведения всемирного дня городов. Казань получила награды за продвижение инвестиционной привлекательности региона.

Сейчас у нас новый проект с женевским офисом ООН – лаборатория с Digi. Это лаборатории, как банк данных о лучших практиках. Эти лаборатории позволяют обмен этими данными, чтобы не только внутрироссийский, но и мировой опыт достижения с digi, а также взаимодействия власти, бизнеса и гражданского общества, были реальны и полезны.

— Татарстан активно развивается, Москва — это центр, а если говорить об отдаленных регионах? Например, Сахалинская область становится экспериментальной площадкой, где будут снижать углеродный след. Насколько такая инициатива будет первой успешной ласточкой в России, когда отдельная область осознанно переходит на подобную программу?

— Здесь все взаимосвязано. Есть и соседние регионы, куда воздушные массы переносятся мгновенно. Поэтому вопрос тонкий, но если они будут инициаторами такого отношения к природе, то мы поможем и будем продвигать Сахалин, как фокусную точку.

— Есть экспертное мнение в этом году, что за последние пять лет все страны не активно идут к достижению ЦУР, потому что либо не хватает финансирования, либо бизнес не понимает и не включается в процесс. А по данным фонда Рокфеллера на осуществление ЦУР необходимо всему миру потратить от 50-ти до 70-ти триллионов долларов. Насколько эта сумма адекватная для всех стран? Ведь есть уже богатые, а есть развивающиеся страны. И такая финансовая нагрузка достижима ли или лучше думать не о финансах, а понять, к чему мы вообще идем?

— Целеполагание является важнейшим элементом в развитии, иначе, не прорисовав цели, вы будете тратить деньги впустую. На сегодня, влияние последних событий поколебали систему взаимодействий и саму систему ООН. Изменены бюджеты стран: они идут не на развитие, а на спасение и поддержку того же бизнеса. Но мы уже видим, что бизнес серьезно тратится. Наши компании вышли на мировой рынок и помогают решать вопросы здравоохранения в Африке, на дальнем востоке и на севере компании помогают сохранить уклад коренных народов. По поводу того, сколько будет затрачено, давайте посмотрим, как пойдет жизнь после пандемии.

— Сейчас на языке ЦУР говорит больше крупный бизнес, вовлекаются чиновники, медиа ресурсы и некоммерческий сектор. Но эта риторика не доступна для простого населения. Насколько необходимо нам – медиа, государству и бизнесу упрощать фразы, чтобы каждый человек понимал ЦУР, вовлекался в повестку и приобщался к устойчивому развитию?

— Тридцать лет назад мама по телефону рассказала мне, что прочитала про какой-то конкурс среди студентов России и США. Я тогда не горел желанием и не понимал, что там может быть интересного. Но она настояла открыть «Комсомольскую правду», где было задание написать речь генерального секретаря ООН перед саммитом в Рио-де-Жанейро об устойчивом развитии мира. Что это такое? Интернета то не было, а фраза «устойчивое развитие» в обиходе тем более не использовалась. Пошел в библиотеку, в файлах нашел труды Вернадского, вычитал, развил эту мысль. К теоретической мысли приложил практические шаги про взаимодействие космических сил США и СССР для мониторинга окружающей среды, используя наработки военных. И после этого, выражение «устойчивое развитие» наполнялось новым содержанием про права человека, гендерное равенство, открытость судов и так далее.

Поэтому озвучивать это обязательно! И если мы говорим про сегмент России, то нашим СМИ я бы рекомендовал, основываясь на наших докладах или Global Compact, показывать то, что в России реально происходят изменения. А не только о том, как все плохо. На самом деле, много позитивных проектов. Я перемещаюсь по миру и вижу разные страны, зачастую думаю, что мы правда не дорабатываем в СМИ, особенно в тех, которые доступны за рубежом. Мало пишут о том, что у нас полезного делается. Мы через подачу best practices подвигаем и ту же власть, и тот же бизнес активнее включаться в это дело. Недавно видел, как в Свердловской области власть стала говорить на понятном языке – высоко-международном. Не стыдно было услышать выступления, например, наших представителей Москвы в Нью-Йорке, представителей Татарстана в Женеве. Прекрасные примеры, публика уходила в шоке. Аудитория не ожидала того, что русские могут в нестандартных сложных ситуациях показывать, какие есть достижения у РФ и конкретных регионов.

— То есть здесь мы рассказываем о лучших практиках с точки зрения пиара или все-таки с точки информативной подачи?

— В первую очередь, примеры должны быть честными и откровенными. Хорошо, что был второй альтернативный доклад. Потому что, когда в диалоге участвуют не только общественные организации, которые на фондах государственных сидят, но и другие организации, тогда рождается истина. И те же западные или азиатские партнеры видят, что у нас есть общественный диалог, и мы все вместе с разными политическими позициями строим устойчивый мир.

Над материалом работали: Людмила Экзархова, Яна Лухнева.